Публично о закрытом
Запоздавший репортаж с квартирника PLUM BUM
В конце февраля в Бресте прошли два закрытых квартирника группы PLUM BUM. На одном из них я побывала в качестве рядового зрителя и рассказывать о нем на страницах журнала не планировала. Но выступление все не идет у меня из головы…
… В тесной комнате полно народу. Кто пришел пораньше, успел занять место на разложенных на полу матрасах, я же нахожу себе 0,5 метра квадратных на ковре в пятидесяти сантиметрах от стойки микрофона. Обычная квартира. Два окна завешены толстыми красными одеялами. В коридоре – батарея обуви (главное, найти свою пару на выходе). Все здороваются, фотографы расчехляют аппараты, кто-то докуривает сигарету.
Никогда я еще не сидела так близко к «сцене». Это пространство метра полтора в ширину и метра три в длину. Барабанная установка занимает немало места, контрабас – еще треть. Стулья для вокалиста и его гитары, для саксофониста и его кларнета, а баянист, видимо, прикорнет на колонке.
На стене – флаг PLUM BUM, подсвеченный прожектором. Украдкой разглядывают пришедших. В самом тесном соседстве я с двумя молодыми людьми, попивающими энергетики из кружек в форме объективов. Позади – парень и девушка, видимо, отношения у них на стадии ухаживания: не обнимаются, а лишь обмениваются взглядами. А рядом более раскрепощенные влюбленные дарят друг другу поцелуи.
В назначенный час в комнату входят музыканты. Пробраться к инструментам, не отдавив кому-нибудь руку – задача не из простых. Вовку, Женю, Вову, Славу и Илью приветствуют, и ребята широко улыбаются в ответ.
— Жги!
Как многолюдный ансамбль с такими габаритными инструментами уместится на этих метрах перед моим носом? Вот и ответ – локтем к локтю, грифом к смычку, баяном к кларнету.
Эту программу не играли шесть лет, говорит Вовка Плюмбум, но в плеерах у всех именно песни из альбомов «5 копеек» и «Парабеллум». Музыкантам всегда хотелось к ним вернуться и сыграть без электронного звучания Вовкиной гитары. Сегодня у него в руках акустический Washburn, на ногах – синие джинсы, расшитые белыми звездами. Ему тридцать один, он семь лет женат и имеет прекрасную дочь. Человек за контрабасом – Слава – тоже отец, кстати, мой сосед. Всегда улыбается, когда видимся. И у Жени, который отвечает за душевные духовые, есть дочка. Илья играет в куче групп на барабанах, он на расхват. Вова – потомственный баянист. Но сейчас все это неважно. Сейчас они – один организм, одно тело, которое, коротко вздохнув и прикрыв глаза, ударяет по инструментам, выпуская в тесную комнату свою музыкальную душу.
Из нулевого ряда мне безумно интересно наблюдать за ними. Каждый, кажется, думает о своем, или не думает, а чувствует, потому что разве можно о чем-то думать, когда творишь музыку? Ведь мелодию создает человек, а инструмент – лишь ее проводник из головы и от сердца в наш мир, в нашу четырехугольную комнату, переполненную теми, кто хочет эту мелодию в себя впустить.
Вовка редко смотрит в комнату. Хотя нет, по-моему, немного наблюдает за нами из-под прикрытых век.
Илья с непередаваемо одухотворенным лицом, выражающим полное блаженство, закрыв глаза, отдается своим барабанам.
Слава обнимает контрабас, а когда берет в руки смычок, оторвать глаза от пальцев, танцующих по струнам, невозможно.
Женя умудряется играть на саксофоне и улыбаться, весело глядя на танцы в зале, отстукивая ритм кедами с разноцветными шнурками.
И такое ощущение, что Вова просто отдыхает тут, на берегу звуковой волны моря PLUM BUMа, а руки его сами по себе ловко гуляют по инструменту.
Оборачиваюсь. В коридоре полно народу, кто пришел позже, уже не сможет увидеть выступление, остается слушать. У двери – танцпол. Изящные девушки танцуют так, что я не могу оторвать глаз от них. Хлопаем в такт, поем вместе с Вовкой и делаем общее селфи.
Прихожу в себя уже на улице, от холода. В своих ботинках. Полная приятной неги, словно после занятия любовью с музыкой.
Фото: Максим Лущай
