Есть город крепостной
почему в бресте выдумывают новые достопримечательности вместо использования старых?
АРТЁМ КИРЬЯНОВ
журналист
«Здесь появляются новые достопримечательности». Это автор виртуальной экскурсии для оптимистов так описал Брест. Не знаю только, есть ли хоть немного радости в этом печальном оксюмороне.
Пару недель назад я принимал семью из Львова. Мы не были знакомы. Но в разговорах об украинской ситуации быстро друг друга узнали. Бесконечные дискуссии, конечно, порядком отвлекали от брестских пейзажей. Но к обеду, когда мы принялись за драники, впечатление о городе гости все же составили.
Сказали, чем-то напоминает некоторые украинские областные центры.
Запорожье или Полтаву. В общем, типичный трехсоттысячник. Только очень ухоженный, не в пример украинским.
Я порадовался. Чистота и благоустройство Бреста снова не остались без внимания. А потом открыл «Википедию», и мне как-то взгрустнулось.
Оказалось, Запорожье и Полтава – города, которые в свое время выросли вокруг крепостей. Как современный Брест.
Не знаю, как там теперь, в Украине. А наш город, по сути, так и остался придатком ко всем известному мемориальному комплексу. Ухоженный и цветущий, но какой-то несамостоятельный.
Через пять лет Брест отпразднует 1000-летие. Тот самый, что когда-то назывался Берестьем. Который основал легендарный купец. Который называли «литовской Венецией». Где Радзивилл напечатал Библию. Где чеканили монеты для всего ВКЛ. Где когда-то сделали первую в Речи Посполитой пластическую операцию. Который возвышался над Бугом шпилями двух десятков храмов. Но за пять лет до грандиозного юбилея в крепости, где и стоял древний город, об этом узнаешь разве что из экскурсии.
В центре Бреста же – из пары неказистых фресок, трех исторических фигур и барельефа на памятнике да памятной таблички о даровании Магдебургского права.
Зато о недавней истории здесь помнят намного лучше. Правда, ограничиваются почему-то двумя последними веками. Когда на месте древнего Берестья основали крепость. Когда Брест-Литовск стал грязным провинциальным уездным городком. И был, говоря прямо, спальником для крепости и местных чиновников. А потому, совсем не белорусским.
Как раз из тех времен растут литературные фонари по произведениям Гоголя. А ведь отношения к Брест-Литовску он не имел. Отсюда вырос и «городской голова» с «наказомъ» о зажжении каждый вечер фонарей. В то время как городами у нас традиционно управляли бурмистры. Отсюда все эти безродные «сапоги счастья» и кареты, стилизованные по 19-й век.
И что хуже, непонятно откуда взявшиеся бездомные коты, бобры, медведи и лисы на городских улицах.
Правда, эти «новые достопримечательности» нравятся людям. Прижился фонарщик на Советской. Туристы и брестчане исправно суют ногу в «сапог счастья». Восседают в карете на Гоголя. Млеют от забавного гоголевского носа. Фоткаются с чертом из его «Вечеров на хуторе…» Но все это – памятники пустоте. Не было в Бресте ни фонарщика в его современном виде. Не было здесь Гоголя, даже проездом. Не было никакого сапога счастья. Так как же они здесь оказались? Почему нашлось место бессмысленным скульптурам животных, а фигура князя Ягайло пролетела над памятником 1000-летия, как сами знаете что и над чем?
Неудивительно, что львовяне ассоциировали Брест с «крепостными» Запорожьем и Полтавой.
Чувство в центре Бреста теперь возникает одно: до 19 века города не было.
А если и происходило что-то, то все это не так важно. И восполнить эту мнимую историческую бедность могут только крепость и те самые «новые достопримечательности».
Но как-то обходятся в том же Львове «старыми». И свою историю не выдумывают. Вот бы и нам не собирать с поверхности попсовые факты. А копнуть культурный слой поглубже. Может быть, тогда и львовяне, избалованные утонченным родным городом, почувствуют себя в Бресте так же уютно? А мы, не забывая о своем прошлом, сделаем свое будущее только лучше.
